Дуги Бримсон

Писатель, солдат и футбольный фанат Дуги Бримсон рассказал о футболе, политике и сытых животных на улицах Москвы. Дуги Бримсон - пожалуй, самый известный футбольный хулиган в мире. Прославился сразу же после литературного дебюта. Книга "Куда бы мы не ехали", раскрывающая подноготную фанатского движения Англии "изнутри", вышла в 1996 году, взорвала Британию и вызвала в стране ожесточенные дискуссии. Автор более десяти книг, (некоторые из них написаны в соавторстве с братом Эдди Бримсоном) - "Команда", "Убийцы футбола", "Самый крутой", "Кое-что о Билли" и др., переведенных на множество языков мира. Пробовал себя в качестве сценариста - в 2005 году на экраны вышел фильм "The Yank". Участвует в деятельности рабочей группы британского правительства по вопросам футбольных беспорядков, а также работает в группе, занимающейся вопросами футбола в Еврокомиссии. В прошлом - профессиональный военный, писать начал после увольнения в запас. 18 лет отдал службе в Королевских ВВС Великобритании. Активный член Британского Легиона и Ассоциации Ветеранов Фолклендов (SAMA82). Помимо футбола, увлекается мотоциклами (вел на спортивном канале шоу The Stock Car Show) и катерами - снял о них серию документальных фильмов. Осенью 2003 г. Дуги Бримсон выпустил 15-минутную короткометражку "It's a casual life". "Дейли Мейл" охарактеризовал фильм как "мощнейшее разоблачение хулиганской субкультуры". Женат. Жена Тина Бримсон, трое детей. Очень похож на Фестера Адамса. Много матерится. – Чему мы обязаны возможностью увидеть вас в России? – Это некая комбинация из серьезной деловой поездки для представления моей книги «Восстание фанатов», но вместе с тем это еще и очень приятное времяпрепровождение. Я здесь много работаю и хорошо отдыхаю. Мне нравится. – Ходят упорные слухи, что вы книгу про российских фанатов писать собрались… – Ну здесь вообще очень прикольная ситуация получилась. Я ехал сюда, планируя разговаривать исключительно о книге «Восстание фанатов», но на деле меня ожесточенно достают одним и тем же вопросом о книге, которая еще не написана. Да, есть идея такой книги, но, ради бога, давайте сегодня не будем об этом говорить! Все еще в самом начале, я пока еще только продумываю композицию и тому подобные вещи. Вообще-то, если честно, это все было довольно забавно. Сразу по приезде я обедал с издателями, разговор зашел о моем следующем проекте, и это они поинтересовались, а не хочу ли я написать такую книгу. Ну я, конечно, сказал: ну да, я, безусловно, подумаю… И все! На следующий же день я уже говорил только об этой книге. Исключительно о ней. Очень предметно, во всех деталях: а расскажите, о чем будет первая глава? А будет ли про ЦСКА и что про него будет? И я понял, что, блин, попал. Если столько читателей меня достают этой книгой – придется ее писать. – Слух и впрямь разошлись широко, но настроения скептические – мол, что хорошего этот Бримсон может про нас написать. Но вы уже имеете представление о русских болельщиках, писали о них в книге «Фанаты». Они отличаются от английских? – Ну, я понимаю опасения русских болельщиков. Понимаю, чего они боятся. И это уже хорошо. Поэтому хочу им сказать: мужики, не парьтесь. Обещаю, я буду очень аккуратен, семь раз отмерю и только потом отрежу. Горячку пороть не буду, это будет продуманная книга. И потом, чего бояться? Я же не собираюсь объяснять русским фанатам, кто такие русские фанаты, у меня с головой пока все нормально. Это будет всего лишь рассказ про то, каким русское фанатское движение увидел Дуги Бримсон, и не более того. Я не носитель истины, я наблюдатель. Если кто-нибудь из русских парней решит написать книгу про английских болельщиков, я не буду вставать в позу. Я скажу: «Хорошее дело, давай, парень, действуй! Если будут вопросы – обращайся, расскажу, что смогу». Нет, серьезно – если что, я всегда помогу. Что же до того, отличаются ли русские фанаты от английских, то тут интересная комбинация – и да, и нет. Но вот если брать шире и говорить про русских и англичан как таковых, то вот тут – да. Очень похожи. По глубинному содержанию, по сути своей – невероятное сходство, хотя в некоторых аспектах, конечно, очень различны. На самом деле, вопрос очень хороший, можешь поздравить себя с тем, что ты развел меня на утечку информации. Открою секрет: на самом деле эта книга начнется именно с этого. С очень увлекающего меня феномена сходства этих двух народов, и уже отсюда покатит и весь остальной текст. На самом деле, если честно, успех моих книг в России был для меня приятной, конечно, но неожиданностью. В Англии ведь книга вызвала большую полемику, не все согласились с моей точкой зрения, а в России у меня оказалось очень много сторонников. А теперь возникла вообще феноменальная ситуация, когда мои новые книги уже изначально предназначаются и для английских, и для русских читателей. – Тогда как раз вопрос о сходстве. Сам я фанатом футбола не являюсь… – (С искренним удивлением.) Ну ни фига себе! А почему? – (Смущенно.) Ну… У меня другие интересы. (Бримсон сокрушенно качает головой с выражением лица «смотри сам, мужик, тебе с этим жить».) Но друзей, всерьез увлекающихся футболом, у меня хватает. И один из них сказал мне, что феномен Бримсона в России базируется на сходстве русских и английских болельщиков. И там, и там становление фанатского движения происходило в момент распада империи. Футбол оказался едва ли не единственным местом, где можно было почувствовать гордость за свою страну. Ощутить себя не откатившейся в сторону деталькой в поломавшемся механизме, а частью чего-то целого, чего-то большого и важного. Насколько это мнение оправдано? – Вопрос не предполагает ответа. Очень-очень точное описание ситуации – хрена ли тут комментировать, ты сам все сказал. Но, смотри, тут вот еще какая вещь: почему только Россия и Англия? Те же самые процессы идут и на других территориях. Я вот как-то Балканами всерьез интересовался – у них ведь то же самое. Такие же настроения у людей, которые раньше жили в огромной стране, потом разделились на куски и теперь просто яростно пытаются доказать друг другу, что именно они тогда и были стержнем империи, на них это все держалось. Но на самом деле есть территории, где этот дух патриотизма жив и где он помер. И здесь есть очень четкий индикатор. Если этого чувства страны нет, фанатские группировки, еще вчера бившиеся насмерть, не могут переступить через взаимную ненависть и отправиться поддержать национальную сборную. Этого так и не получилось у итальянцев, турок, голландцев, испанцев, да до фига у кого. А есть страны, где это могут сделать. В России это делали – поездка в Киев на игру со сборной Украины. В Великобритании это делают постоянно, хотя у нас есть важные нюансы. И смотри дальше. Из всего этого вытекает большая проблема. Она вот в чем. Территорией, на которой возрождается это восприятие себя частью страны, являются только две площадки. Всего две – это пабы и трибуны. Все, больше нигде не работает. А здесь явление становится какой-то страшной карикатурой на самое себя. Не здесь надо утверждать державу и воспитывать патриотизм. При всем уважении – не здесь. Политики в ужасе, но, что можно сделать, никто не знает. И я не знаю. И меня это – я сейчас очень всерьез говорю – реально тревожит, я думаю об этом снова и снова. – А что за важные нюансы со сборной Англии? – Есть очень четкое различие между Россией и Англией, где эта «имперская теория» не работает. Я знаю, что вы, русские, очень гордитесь своей страной, и это правильно. Ваши парни готовы быть патриотами 24 часа в сутки. А у нас этого нет, мы не круглосуточные патриоты. Вон, в Шотландии или Уэльсе каждый скажет: «Какая, на фиг, Великобритания? Я шотландец или валлиец, в гробу я видел вашу Великобританию». А мы большую часть времени ощущаем себя не англичанами, а британцами. Идем дальше. Не забывай, у нас же нет единой «великобританской» команды, мы на международных чемпионатах играем сборными Англии, Шотландии, Северной Ирландии и Уэльса. Они – они все помешались на национальной идее. «Вперед, Ирландия!!!» А мы… Единственное место, где мы вспоминаем, что мы англичане, – это стадион. Нам больше негде, нам больше нигде этого не дают! Политики уже устроили нам ситуацию, когда во всех документах уже стоит, что я великобританец. У нас есть уэльский парламент, у нас есть парламент Северной Ирландии, есть шотландский парламент – где, блин, английский парламент?! А для нас, подчеркиваю, это очень, и очень, и еще раз очень важный аспект. Если у нас единственный шанс встать и сказать: «Я англичанин, и я горжусь тем, что я англичанин», – на стадионе, то, господа политики, знайте об этом и, как говорится, не обессудьте. Если выход один – давление будет сильным. Именно поэтому мы поддерживаем свою сборную, как ни одна страна в мире. – Футбольные фанаты сегодня едва ли не единственное сообщество, владеющее технологиями партизанской борьбы в городских условиях – разведка, связь, дисциплина и все такое. Могут ли они стать базой для тех или иных политических сил – например, ультраправых, или антиглобалистов, или вождей очередной «оранжевой революции»? – В России – понятия не имею, тут вам виднее. В Британии… Самый крутой пример и едва ли не единственный – это то, что произошло в Дублине в 1995 году. (В 1995 году на товарищеском матче между сборными Ирландии и Англии практически сразу же после начала игры начались масштабные столкновения по межнациональным мотивам, в результате которых матч был прерван на 27-й минуте – «Парк культуры».) Политики тогда наэлектризовали ситуацию так, что политизировали фанатов. Если копать глубоко, то мы выкопаем не более пяти известных политизированных людей, которые оказались в Дублине. И они организовали результат – дело шло к нему, и они его добились. Но давайте посмотрим иначе. Множество людей, бывших тогда в Дублине, сегодня говорят: какой же я был идиот!!! И вспомните, что рецидивов подобного больше не было. Людей превратили в животных, но они раскаялись в том, что сделали. Это, по-моему, более важный результат, чем бесконечное будирование того, что там творилось. Дело в том, что англичанин по характеру такой человек, что ему всегда неприятно, когда кто-то хочет его куда-то повести за собой. Именно поэтому политическое и футбольное никогда не сращивается. Сколько лет существуют футбольные хулиганы – и никак не могут превратиться в орудие чего-то или кого-то. Но посмотрите, что делается, и делается с двух сторон. Как мы продвигались к чемпионату мира 2006 года – началось. С одной стороны, идиоты-журналисты начинают писать: наверное, поднимут голову нацистские группы Германии! Ага, подхватывают другие, тогда наверняка и наши расисты поднимутся! И начинается многоголосье истериков. А в итоге нацисты никуда не едут, но обычные напившиеся пива люди вспоминают то, что они прочитали, и думают: а что бы нам в самом деле не замутить что-нибудь эдакое… С другой стороны, я не могу говорить за всех, но таких англичан как я, миллионы. Мы не собираемся никого бить, мы едем смотреть футбол, а нас там встречает накрученная до предела полиция, готовая броситься на нас при малейшем шевелении. Потому что кто-то их к такому поведению уже подготовил. И все… Понеслось! А на самом деле английские фанаты – это лучшие болельщики в мире, и это было доказано на чемпионате мира в Японии – Корее, где англичане оставили о себе самое лучшее впечатление. Кто-нибудь пытается решить эту проблему? Хрена там. Занимаются всякой херней. В нашем клубе «Уотфорд» был проведен антирасистский день, и болельщики пришли на игру, надев на себя футболки с соответствующими надписями. Но я сказал: «Нет. Я не хочу». Потому что я знаю, что я не расист, я знаю, что мой друг не расист, и я не собираюсь это писать на себе. Нельзя что-то создавать искусственно, оно не работает. Нельзя ходить с надписью «Я не животное» – это и так понятно по умолчанию… И еще я очень не люблю, когда кто-то заставляет меня думать на определенную тему, я и сам способен думать. А вот эти дурацкие проекты – чушь собачья, идиотизм. Религиозные воззрения, расистские, национализм – это все у взрослого человека уже сформировалось в голове, флешмобами это не лечится. Возвращаясь к той же самой поддержке национальной сборной. Национализм вообще очень серьезная тема, и Англия с ее богатой историей и культурными напластованиями вообще очень питательная среда для национализма сегодня. И, конечно, надо понимать разницу между ксенофобией и джингоизмом (Джингоизм – от джинго (jingo), клички английских шовинистов, от by jingo – клянусь богом, термин, служащий в Англии для обозначения шовинистических и империалистических воззрений – ПК.) Да, я националист. Я шовинист. Но я никого не ненавижу, я просто страну свою люблю. А вот для английских журналистов это всегда было одним и тем же. – Если поддержка национальной сборной – это проявление патриотизма, почему так много англичан считают фанатов позором страны, компрометирующим Англию за рубежом? – Это очень хороший вопрос. Приведу пример. Во Франции в 1998 году мы наворотили та-аки-их дел… (На чемпионате мира 1998 года болельщики английской сборной отметились целой серией массовых драк – «ПК».) Вся Англия смотрела, что мы там творили. Это показывали по ТВ чуть ли не целый день. Это сплошные беспорядки. И чувство, которое нас охватило, – что мы говно вонючее. А потом англичане, которые были во Франции, стали возвращаться домой, и это чувство стало уступать совсем другому. Что надо объяснить – что же произошло на самом деле во Франции. Первое, что мы хотели сказать: никто не имеет права так обращаться с англичанами за границей. Хорошо, что у многих были с собой видеоматериалы, показывающие, кто первым бросался, кто провоцировал. Потому что самые разные этнические группы во Франции провоцировали англичан – бросая в них горящими бутылками, атакуя автобусы с болельщиками. Но почему-то эти видеоматериалы не были востребованы СМИ, которые могли организовать другую точку зрения. Это осталось на руках у фанатов – и все. И еще один важный момент. Там был вопрос про честь флага. Очень много было провокационных моментов, связанных с английским флагом и издевательством над английской символикой. Это и заставляло людей бросаться на тех, кто это делал. Я подчеркиваю: я не хочу выглядеть сейчас человеком, который будет заниматься бесконечными оправданиями – я был прав, они неправы… Я, как исследователь, говорю, что существуют аспекты. Нельзя говорить односторонне: позор нации. Здесь были компоненты. – Давайте отвлечемся от футбола. Совершенно неожиданно вы написали «Кое-что о Билли» – эдакий мужской вариант «Дневник Бриджит Джонс», на мой взгляд, великолепную книгу… – (Перебивая.) Полностью солидарен с высказанным мнением! – …в которой вы показали, что Бримсон – не только «писатель про футбол», но и просто писатель. Но потом все было опять про футбол. Вы не собираетесь вспомнить, что в жизни есть кое-что и кроме стадионов? – Тут два момента. Если быть честным, я очень горжусь, что хотя бы эту книгу написал, мне это было непросто. Здесь многое зависит от экранизации. В этом году начнется подготовка фильма по «Кое-что о Билли». Если фильм будет успешен, то я получу возможность заняться аналогичного рода проектами, которые смогут заинтересовать киношников. Второй аспект проблемы – футбол – если честно, меня и самого поддостал. Я сам уже не хочу писать о футболе, но в силу ряда причин мне приходится продолжать эту серию книг. С третьей точки зрения – ситуацию вполне может спасти именно та книга о России, с которой мы и начали разговор. Она вовсе не обязательно будет только и исключительно о российских фанах, она вполне может развиться во что-то еще, во что-то большее. Четвертый вариант развития событий – продолжение истории «Кое-что о Билли». И это будет история любви. Если быть до конца с вами откровенным, то для меня лично вот этот, четвертый вариант событий – то, о чем я думаю постоянно. Мне очень хочется это сделать. Хватит футбола. Задолбал. И потом есть опасность: два года заниматься только и исключительно футбольным хулиганством – это накладывает определенный отпечаток и на меня самого, я чувствую себя неудобно. И, наверное, достаточно скоро наступит день, когда волна вынесет меня на другую территорию. Возможно, вспомню о своих военных впечатлениях: все-таки 18 лет плюс Фолклендская война – наверное, стоит подумать на эту тему. Я вот даже здесь попросил включить в программу не только футбольный матч «Локомотив» – «Спартак», но и посещение вашего Музея Вооруженных сил, мы скоро туда поедем. Но есть, как мне кажется, идея получше – не просто написать про армию, а написать про те годы. Вспомнить именно про это время. Вернуться в прошлое, что ли. Знаете, когда я первый раз ехал в Россию, я знал о ней две вещи. Что это все еще очень милитаризованная страна и что, возможно, это все еще наш враг. Не то чтобы был в этом уверен, но мысли такие были. И я очень нервничал, все время нервничал, гадая, чем это обернется. Я нервничал-нервничал-нервничал, приехал сюда и был просто потрясен. Реально. Другая совершенно страна, потрясающие люди, и я был в натуральной эйфории. Но шло время потихонечку, и вот сейчас я думаю уже о другом, меня стало другое поражать. Все-таки, наверное, в той, старой, фактически еще советской России были такие привлекательные моменты, которые сейчас стали уступать тому, что мы и в Англии-то ненавидим. У вас тоже поперло то самое говно, что затопило нас, – капитализм, общество потребления, толпы сытых животных на улицах, которым на фиг ничего не надо… И я сейчас все время думаю: а к чему приведет сочетание потрясающих людей, замечательной страны и всего этого шлака? И хорошие ли времена наступили? На самом-то деле? А? (с) http://gazeta.ru, 21.05.2007 года