Воспоминания об Озерове

Я пил с ним… чай из хохломского самовара Народный целитель из Усмани Липецкой области Илья Гаврилович Соломыкин и сам неординарная личность. В его богатейшей биографии достаточно отметить хотя бы тот факт, что знахарством он занимался, будучи не просто членом Коммунистической партии Советского Союза, но и находясь на непосредственной партийной работе (!?). И, как видите, не только уцелел от репрессий, но в свои 70 лет еще и фору даст любому современнику по части подвижности, энергичности и жажде к жизни. В редакцию газеты «Коммуна -спорт» он не вошел, а влетел и прямо с порога бросил: – Хотите посмотреть мои воспоминания про Озерова – мне посчастливилось с ним дружить? Чего ж не посмотреть. И почему бы не опубликовать… Слушать его репортажи без волнения было невозможно. Поражаешься даром владения словом, мгновенной, точной и четкой реакции на происходящее. Что же помогло Николаю Озерову завоевать сердца слушателей и телезрителей? Я бы прежде всего назвал два качества – высокий профессионализм и доброту, точнее доброжелательность по отношению к тем, о ком он рассказывает, душевную сопричастность к происходящему на поле. Илья Соломыкин и Николай Озеров. За последнее время в техническом обеспечении спортивных трансляций многое изменилось в лучшую сторону. И повторы, и стопкадры, и трансляции через спутник, и специальные микрофоны. Все это облегчило труд комментаторов, открыло новые возможности. Но зачем скрывать: зачастую спортивные репортажи не удовлетворяют телезрителей и радиослушателей. Дело в том, что еще больше, нежели уровень техники, возросла культура человека, слушающего радио и смотрящего телевизионную трансляцию. А с этим не всегда считаются теперешние комментаторы. Для всех нас Николай Озеров – голос эпохи. У нашего спорта пропал голос, когда он ушел из эфира, и это не преувеличение. И я, и мои земляки на всю жизнь запомнили пребывание Николая Николаевича Озерова на усманской земле. Сама природа способствовала задушевной творческой встрече. 11 сентября 1982 года был прекрасным солнечным теплым днем. По прибытии в наш город, а это было в 10.00, организаторы встречи познакомили высокого гостя с историей города и района, делами и заботами усманцев. А после официальных встреч пригласил его к себе на дачу, и он не отказал. Помню, 9 мая 1985 года, в 8:00 в моей квартире раздался звонок. Слышу голос: «Говорит и показывает Москва, наш микрофон установлен в г.Усмани, откуда я веду репортаж». И далее: «Дружище, это я, Николай Озеров, поздравляю тебя и всех усманцев с 40-летием Победы, желаю хорошо провести спортивный праздник. Конечно, я был очень рад такому поздравлению и с удовольствием выполнил его просьбу – поздравил усманцев с праздником. В начале января 1984 года в Москве проходил Всесоюзный семинар по социально-экономическим проблемам общества, на который я был командирован. По прибытии, я сразу позвонил на квартиру Озерова. К телефону подошла Маргарита Петровна, его жена. Поблагодарив за новогоднее поздравление, она сказала, что Николай Николаевич находится в Центральной клинической больнице, дала мне координаты. Вечером 12 января я связался с Николаем Озеровым, он пригласил к себе домой 14 января, добавив, что на новый (старый) год к нему приедут гости, и мой приезд тоже будет кстати. Когда я прибыл к назначенным 16 часам, там уже были Юрий Никулин, Юрий Озеров, спортивные комментаторы, в том числе и Котэ Махарадзе, а также Александра Пахмутова, Тигран Петросян и многие другие. Меня хозяин в шутку представил своим «дублером», рассказал присутствующим о своей поездке в Усмань. Четырехчасовые посиделки за чашкой чая доставили мне огромное удовольствие. Особенно было приятно, что Николай Николаевич угощал гостей чаем из хохломского самовара, который мы подарили ему в Усмани. Тогда-то я и понял, что вручение хохломских самоваров на приз газеты «Известия» по хоккею с шайбой проводилось именно после того, как наш подарок оказался на телевидении. Для меня это было сюрпризом. Много и часто пишут о нем как о комментаторе, но он был превосходным психологом, человеком чутким и отзывчивым, великолепным наставником молодежи. Очень ценил доброту, порядочность, умел направить собеседника, если тот терялся, в нужное русло, обладал поразительной интуицией, каким-то особенным волшебством. О том, насколько широка и щедра натура Николая Николаевича, говорит один показательный случай. Моим знакомым по Усмани, мужу и жене, нужно было попасть на лечение к известному специалисту в Москве. Я передал им записку для Озерова, супруги нашли его на телестудии. Николай Николаевич бросил все дела и лично потратил на моих знакомых почти целый день – показал им Москву, устроил консультацию у медицинского «светила» и даже оставил у себя ночевать. Все это для людей, которых видел в первый раз. В одной из бесед я спросил его: «Откуда вы черпаете столько энергии?» Вот что он ответил: «Я стараюсь бывать на стадионе, невзирая на все невзгоды. Вы, наверное, знаете, что мне ногу отрезали. Теперь хожу на костылях, которые мне Валентина Тимофеевна Яшина привезла в больницу. Она уговорила меня взять костыли Льва Ивановича в наследство от него. Отчаиваться не собираюсь, мы еще повоюем». «С кем собираетесь воевать, если не секрет?» – спросил я его. «Секрета никакого нет. Мы боремся за возвращение спортсооружений «Спартаку». Как известно, в 1987 году, после так называемых «преобразований» в сфере спорта, были разогнаны «Спартак», «Зенит», «Урожай», «Труд», «Буревестник». На их месте возникло весьма сомнительное образование – Всесоюзное добровольное физкультурно-спортивное общество (ВДФСО) профсоюзов. Так загубили массовый спорт на корню. Заниматься физкультурой стало негде, стадионы превратились в гаражи, рынки и так далее. Убежден: дети должны бегать и прыгать бесплатно, посещать футбольные и хоккейные матчи. Придет время, когда на развитие физкультуры и спорта обратят самое серьезное внимание. Насколько я его знаю, он в каждое дело вносил что-то свое: в спорт – творчество, в искусство – спортивный темперамент, в спортивную журналистику – актерское мастерство. Николай Озеров сделал тысячи репортажей, которые вел в самых разных, порой экзотических условиях – с дерева, откуда его потом снимали, с крыши киевского стадиона, из окружающего поле рва… По звонку из Москвы он брал срочное интервью с трапа едва совершившего посадку самолета, на котором сам же летел, – летчики предоставляли комментатору рубашку и галстук, а красное дорожное трико оператор в картинку старательно не брал. Мало кому известно, что четвертый матч знаменитой суперсерии СССР-Канада в 1972 году Озеров комментировал под монитор, находясь уже… на Олимпиаде в Мюнхене. Но привыкшие к неповторимой восторженности озеровского тембра советский народ и генеральный секретарь ЦК КПСС не приняли бы замены – пришлось инженерам трансляции изобретать «телемост» Ванкувер – Мюнхен – Москва. Пролетая однажды над Бермудским треугольником, Озеров провел импровизированный репортаж для пассажиров самолета, комментируя это событие из кабины пилотов. Не испытывая комплексов, он мог говорить в микрофон всегда и про все. Жизнь заставляла его наговаривать репортажи даже из постели, спросонья. Рассказывая о работе Николая Озерова, хочется вспомнить несколько эпизодов. Как я уже отмечал, он отличался преданностью делу и неиссякаемой энергией. Вот два примера. Поздней осенью 1963 года в Лондоне должен был состояться «матч века» между сборными футбольными командами мира и Англии, посвященный, как известно, столетию английского футбола. Так получилось, что Озеров смог вылететь из Москвы лишь в день игры. Это означало, что он мог появиться в Лондоне всего за три часа до начала игры. Но во время полета погода испортилась, и самолету дали указание на посадку в Брюсселе. Трансляция оказалась под угрозой срыва. Стадион «Уэмбли» уже заполнился зрителями, а Озерова все еще не было на рабочем месте. Руководители Би-би-си решили воспользоваться его отсутствием и стали навязывать своего комментатора, знающего русский язык. Но, как в приключенческих фильмах, в момент, когда стадион взорвался аплодисментами и приветствовал сборные мира и Англии (напомню, что ворота сборной мира защищал наш Яшин), мы услышали тяжелое дыхание Озерова и его взволнованный голос: «Я здесь». А после матча узнали, как он добирался до «Уэмбли». Узнав, что самолет приземлится в Брюсселе, Озеров попросил радиста связаться со столицей Бельгии и выяснить, когда оттуда улетает самолет в Лондон. Сведения оказались неутешительными: самолет из Брюсселя уже вылетел, а следующий будет только завтра. Но интерес к этой трансляции был настолько велик, что Николай Озеров совершил невозможное. Он уговорил командира корабля (так как пассажиров на Брюссель не было) совершить посадку в Амстердаме, откуда самолет в Лондон еще не улетел. Разрешение из Москвы было получено, и Озеров успел на трансляцию. Закрывая Олимпиаду в Сараево, Озеров при прощании должен был по традиции передать эстафету следующей олимпийской столице. И он сказал: «До свидания, Сараево и здравствуй, Колголово!». Микрофон выключен, Николай Озеров в ужасе: «А ты представляешь, – обращается он ко мне, – что в этот момент испытали власти спортивного центра Ленинградской области, узнав, что у них будет Олимпиада, а не в канадском Калгари!?» В 1947 году у Николая Озерова украли паспорт и удостоверение мастера спорта. Поначалу он надеялся на то, что карманник окажется из благородных – узнав, у кого стащил документы, вернет их владельцу. Но этого не произошло. Озеров, как и положено, заявил о пропаже в родное 92-е отделение милиции, где ему назначили штраф 100 рублей и пообещали после проверки выдать новый паспорт. Но, когда пришло время забирать документ, в милиции спрашивают: «Озеров? В таком-то году осужденный по статье такой-то десять лет тюремного заключения. Пять лет отсидел, а затем сбежал»… Видимо, проверяя данные на Озерова, милиционеры спутали его с каким-то зэком и теперь на полном серьёзе пытались «пришить» статью за побег. Выяснение личности затянулось еще на несколько недель. Когда в очередной раз Озеров пришел в милицию, секретарша, потупив взор, сказала: «Плохи ваши дела, все подтвердилось». И кто знает, чем бы вся эта история закончилась, если бы на столе начальника милиции случайно не оказался свежий номер «Комсомольской правды», в которой на первой полосе была помещена фотография отца Озерова, отмечавшего свое 60-летие, юного музыканта Мстислава Ростроповича, актера Гриценко и спортсмена Николая Озерова. Я благодарен судьбе за то, что с 1957 года до последних лет жизни дружил с выдающимся комментатором Николаем Николаевичем Озеровым. Он ценил народную медицину, фитотерапию, любезно согласился показать мою рукопись книги заведующей секцией Всесоюзного института лекарственных растений, профессору, доктору медицинских наук Антонине Даниловне Туровой, которая одобрила ее, а уже будучи моим гостем в городе Усмани в 1982 году, Николай Николаевич посоветовал издать книгу и оказал в этом содействие. Николай Николаевич неоднократно интересовался состоянием спортивно-массовой работы Воронежской области, и когда приезжал ко мне в гости, мы с ним выезжали в Воронеж. Помню, футбольная команда «Факел» вышла в высшую лигу, на третий или четвертый день он мне позвонил и сказал следующее: «Мне звонил Иван Шабанов (тогда председатель областной Думы), просил приехать на презентацию команды. Я пообещал сделать ролик на 7-10 минут о команде, но в силу состояния здоровья выехать не смог. Илья, очень прошу съездить на торжество, передай от меня искренние поздравления и пожелания успехов. Иван Шабанов очень много делает для развития спорта в области, и без его поддержки «Факел» не вышел бы в высшую лигу». Он всегда радовался успешному выступлению «Факела» в первенстве СССР по футболу. Добрые слова говорил об Андронникове, Проскурине, Щеголеве (отце. – прим. автора), телекомментаторе Затонском, руководителе облспорткомитета Фирстове и других. Друзей в Воронеже у него было много. Илья Соломыкин, ветеран труда. Усмань. 11 декабря 2004г. © газета «Коммуна-Спорт», №50 15.12.04г.